Традиционно, следуя рекомендации Л. Н. Гумилева, постараемся взглянуть на непростую проблематику отношений ХАМАС и «Хезболлы» с высоты орлиного полета. И будем исходить из очевидного: обе структуры — не самостоятельные игроки, а часть региональных геополитических проектов.

В их рамках многовековой и нередко кровавый конфликт шиитов и суннитов играет, да, важную, но все же не определяющую роль. Тем не менее, с него мы и начнем.

В тени экзистенциального конфликта

Итак, после захвата американцами и их сателлитами Ирака в раздербаненной стране почти сразу обострилось давно уже тлевшее противостояние упомянутых религиозных течений в исламе.

В значительной степени обусловлено оно было недальновидной политикой Саддама, фактически лишившего шиитов доступа к ключевым постам в военно-политической элите страны — партии Баас, Республиканской гвардии и армии.

Хуже того, иракский лидер не останавливался перед жестокими репрессиями в отношении некоторых духовных авторитетов шиитов. Так, в 1980 году в Ираке был казнен известный богослов и философ Мухаммед Бакир ас-Садр, что вызвало международный резонанс.

Ящик Пандоры

Соответственно, как только рухнуло под тяжестью американской агрессии возглавляемое Саддамом государство, так сразу и открылся ящик Пандоры, выпустивший джинна, точнее, упыря и шайтана — иорданца А. аз-Заркави, возглавившего сколоченную им террористическую и запрещенную в России «Аль-Каиду в Ираке»[39], в рядах которой сражались в том числе и палестинцы. Пусть и незначительная, но часть их могла позже влиться в ряды ХАМАС, и с их антишиитскими настроениями руководство движения не могло не считаться.

И, как результат, в период с 2006 по 2008 год в Ираке шла фактически война между вооруженными группировками двух течений в исламе. И это только горячая фаза.

«В целом же шиитско-суннитское противостояние, — пишет арабист А. А. Кузнецов, — разворачивающееся на протяжении последних 30 лет в Ближневосточном регионе, выходит за пределы собственно конфессионального конфликта и приобретает все более ярко выраженный геополитический аспект».

В чем последний выражается?

Сделаем небольшой шаг в век минувший.

Основание «Хезболлы» в 1982 году — то есть на пять лет раньше рожденного в пламени первой интифады ХАМАС — было связано в числе прочего с курсом Тегерана на экспорт Исламской революции в арабский, по большому счету — суннитский мир, возглавляемый либо коррумпированными светскими правительствами, либо ориентированными на США аравийскими монархиями.

Подлинная самостоятельность последних и сегодня большой вопрос, учитывая размещенные на полуострове американские военно-морские базы. Поэтому-то в ходе палестино-израильских конфликтов где-то последней четверти века озолотившиеся на экспорте нефти эмиры и шейхи залива сидели смирно.

Минувшая осень не стала исключением. Больше того: саудовский высокопоставленный имам Рас-Судайс без обиняков призвал подданных короны:

«Не вмешивайтесь в дела, которые не входят в ваши обязанности».

Мне думается, с ним солидарны имамы и монархи полуострова, кроме катарского.

Улица шумит, а в кабинетах тихо

Арабская улица? Шумит, и даже не только арабская. Митинги в поддержку палестинцев похожей на цунами волной прокатились по всему миру — от Индонезии до Германии. «Аль-Джазира» леденящие кровь репортажи показывает. И?

В тиши кабинетов, где принимаются политические решения, пропалестинские лозунги не особо слышны, да и на репортажи рожденной волею катарского эмира телекомпании там вряд ли время тратят.

Иран тоже шумит. И даже больше того: после удара по больнице в Газе на расположенном в Мешхеде мавзолее имама Резы персы подняли черный флаг, символизирующий призыв к мести. Последний раз его поднимали после убийства генерал-лейтенанта К. Сулеймани.

Только вот практической поддержки ХАМАС Тегеран также не оказывает. В подобном же смысле было выдержано сделанное 3 ноября заявление лидера «Хезболлы» Х. Насраллы, приправленное, разумеется, грозной риторикой. Но намек был пространен: военной поддержки со стороны «Хезболлы» бойцам ХАМАС ждать не стоит.

Оно и понятно: в центре внимания прагматичных руководителей Ирана находится нормализация — спасибо главе китайского МИД Ван И — диалога с Саудовской Аравией, развитие отношений с желающей торговать в условиях стабильности Поднебесной. И рисковать перспективами экономического сотрудничества с тем же Пекином ради поддержки заранее проигрышного дела ИРИ не будет.

А как же все-таки экспорт идей Исламской революции?

Все это рухнуло в тартарары уже давно: еще с первыми залпами инициированной Саддамом ирано-иракской войны, когда арабский мир увидел в персах извечных врагов.

Realpolitik вместо экспорта революции

Да и сам Тегеран предпочел более приземленные шаги после завершения войны с Ираком и на пути укрепления своего влияния на Ближнем Востоке, напрямую связанного с Х. Асадом, пошедшим на союз с Ираном ради укрепления позиций Сирии в Южном Ливане. Без военно-финансовой поддержки ИРИ и лояльности патронируемой Тегераном «Хезболлы» добиться этого было практически невозможно.

Сыну же Хафеза поддерживать ХАМАС сейчас тоже не с руки: вряд ли он стремится лишний раз раздражать Тель-Авив, подвергая столичный аэропорт очередной угрозе авиаудара со стороны израильских ВВС.

Впрочем, учитывая, что Асады — алавиты (направление в шиизме), то религиозный фактор в деле сближения Тегерана и Дамаска также следует принимать во внимание, не преувеличивая его роль.

Но если ирано-иракская война похоронила надежды на экспорт Исламской революции в шиитском и вряд ли приемлемом для суннитов ее измерении, то и смерть великого аятоллы Р. Хомейни, равно как и последовавшее спустя год вторжение саддамских войск в Кувейт, дала старт процессу медленного улучшению упомянутых выше саудовско-иранских отношений.

Американский исследователь Дж. П. Харик пишет на сей счет:

«В 1993 г. саудовское правительство и лидеры ряда оппозиционных групп шиитов пришли к соглашению, что те прекратят подрывную деятельность в обмен на общую амнистию и обещание правительства обсудить претензии шиитов».

Да, процесс нормализации трудно назвать простым; скажем, «Хезболла» на первых порах его не поддержала. Но Эр-Рияду, как, собственно, и другим аравийским монархиям, не нужна была эскалация с ИРИ.

Ибо, по словам А. А. Кузнецова, на полуострове существовали опасения, что революционная волна из Ирана может распространиться